“...Работа по реконструированию славяно-арийских Вед представляет определённую ценность с культурологической точки зрения, но особой духовной ценности не имеет, хотя бы потому, что продуктом этой работы является пантеизм, многобожие. Для пантеиста Всевышний Господь имперсонален. Пантеизм, или по-другому монизм, можно узнать по двум признакам. Во-первых, монист не отличает духовной Формы Бога от материальных форм богов. Для него любая форма в конечном счёте – материя, майя. Поэтому вайшнавы называют пантеистов «майавади». [...]
А второй признак, вытекающий из первого, заключается в том, что у майавади нет преданности конкретной духовной Форме Бога, нет бхакти. В Индии во множестве можно встретить людей, у которых дома на алтаре и Шива, и Кришна, и Ганеша, и Рама. Вы спрашиваете их: «А кому вы преданы? Кто из них – Всевышний?» и в ответ слышите: «Я предан им всем одинаково». Всем – значит никому, таков пантеизм – академический аспект бессознательного. Последователи славяно-арийских Вед, увы, такие же пантеисты в мировоззренческом плане. [...]
Другая сторона – это монотеизм. Возьмём Ислам. Мусульманину сказано о Боге, что Он восседает на Троне, следовательно, является Персоной. Бесформенный «брахман» не может сидеть на троне. Далее, мусульманин не измышляет о том, как выглядит Бог, он просто принимает ту Форму, которая дана в Коране – Имя его Аллах. Мусульманин не считает, что Имя Бога может стоять в одном ряду с именами богов (ангелов), даже самых могущественных. Поэтому он склоняется только перед этим Именем, а ни каким-нибудь ещё. Поэтому вайшнавы уважают Ислам. [...] Один из учеников Шрилы Прабхупады рассказал такую историю. Однажды они вдвоём с Прабхупадой сидели в комнате. Неподалеку был минарет, и они слышали мелодичный призыв на молитву. Ученик отметил красоту пения, а затем сказал своему гуру: «Но ведь наша традиция намного глубже, правда?» Шрила Прабхупада строго посмотрел на него и ответил: «Ты что, хочешь сделать из меня фанатика?»
[...] Пророки монотеизма утверждают, что только их религия истинна, давая этим возможность забыть о многочисленных богах и сосредоточить свою веру на одном Всевышнем. Но их последователи отвергают не только поклонение богам, но и другие формы монотеизма, тем самым разрушая веру людей в одного для всех Бога. По факту, моно- и политеизм действуют как взаимозависимые диалектические противоположности, как атеистическая пратьякша. [...] монотеизм распространяется, срастаясь со светской властью, либо другой материальной силой.” 160/2*240-242.
См.: Имперсонализм; Майявади; Славяно-арии; Вайшнавизм; Религиозные различия; Прабхупада (Бхактиведанта Свами).
“...Подведём итог: Веды – это не многобожие, но описание Истины в её многообразии. Что касается монотеизма и политеизма, то они, будучи связанными с человеческими формами бессознательного – автократией и демократией – не очень подходят для выражения Абсолютной Истины.” 160/2*246.
См.: Веды; Многобожие; Бессознательное и сознание; Связь с Богом; Философия (политеизм).
“То, что презрительно называлось Язычеством, было древней мудростью, насыщенной Божеством...” 67*534.
См.: Древнее – нескончаемо плодотворно.
“Термин «Язычество» (Paganism) не без основания применяется многими современными писателями с большим колебанием. Профессор А.Вильдер [...] говорит: «Оно («Язычество») выродилось в сленг, и, вообщем, применяется в более или менее оскорбительном значении. Более правильным выражением было бы «древние этнические культуры» [...] Древний культ, после того, как он был изгнан из своих бывших святилищ и главных городов, ещё долго держался среди обитателей более скромных местностей. Этому факту он обязан своим позднейшим названием. Вследствие того, что он соблюдался в паги, или сельских местностях, его приверженцев называли язычниками (pagans), или провинциалами».” (прим.). 67*149.
См.: Религиозные различия.
